Андрей Ливадный - Мишень [авторский сборник]

Именно равновесие двух этих сил позволяет любой звезде на протяжении миллиардов лет находиться в состоянии относительного покоя…

Но что произойдет, когда в ядре звезды истощатся запасы водорода? Ответ на это знал любой, кто хоть сколько-нибудь интересовался теорией эволюции звезд. Тогда реакция водородного синтеза сместится от ядра наружу, в газовую оболочку звезды. Это, в свою очередь, вызовет ее чудовищное «распухание» и, как ни, парадоксально, охлаждение и покраснение. По известным Эллис прогнозам это должно было произойти с Солнцем через полтора-два миллиарда лет. Солнце увеличится в размерах до двух тысяч раз и превратится в красного гиганта с горячим, плотным ядром, окруженным раздутой, покрасневшей газовой оболочкой, которая, расширяясь, поглотит орбиты Меркурия и Венеры.

«Не в такую ли систему привел «Антей» дрейф, которым так самоотверженно пытался управлять ЭКаМ?…» — подумала Эллис, переключая внимание на изуродованную корму космического корабля.

В кроваво-красном свете повисшей в пространстве позади «Антея» звезды ее глазам предстала удручающая и безрадостная картина.

На том месте, где раньше располагались реакторные отсеки, фотонные пушки и сращенный с ними фотонный отражатель, сейчас сиротливо торчали останки мощных крепежных опор, вокруг которых дыбились оплавленные и покореженные огрызки бронеплит бывшей обшивки, да еще размотавшиеся витки страховочных тросов удерживали за обрубком кормы несколько больших, бесформенных обломков.

Она перевела взгляд чуть выше и правее.

Единственный посадочный модуль «Антея» стоял, неуклюже накренясь, на обнажившихся в результате взрыва плитах ангара. Его внешний вид не давал никаких поводов для оптимизма — все внешние коммуникации снесены, обшивка местами покрыта остекленевшими язвами ядерных ожогов, стыковочные узлы деформированы. Один край модуля оторвало от площадки все той же безумной силой, что искалечила «Антей» и швырнула его в бездну пространственно-временной аномалии, и теперь многотонная конструкция держалась лишь на двух деформированных стыковочных узлах, словно впившись ими в уцелевшую стену ангара.

Эллис не стала связываться с ЭКаМом. Она и без него отлично понимала, что автономный энергетический запас модуля — это единственный шанс для нее и для всего корабля. Поэтому, подергав фал и убедившись, что он прочно закреплен за скобу, Эллис отключила магнитные подошвы сапог и, оттолкнувшись от края провала, прыгнула в бездну…

Поначалу ее охватил панический ужас, когда спасительный срез спирального коридора вдруг начал стремительно удаляться вместе с цилиндрической, тупоносой громадой «Антея». Эллис на миг показалось, что фал сейчас оборвется, и она навсегда станет добычей прожорливой Бездны, которая расплескалась вокруг, подавляя психику своей бесконечностью. Багровый, пылающий шар звезды несколько раз проплыл в поле ее зрения, но это хаотичное, паническое вращение длилось не больше нескольких секунд почти тотчас сработал микропроцессор ее скафандра, и за спиной Эллис включился реактивный ранцевый двигатель. Несколько коротких сполохов остановили вращение ее тела, а затем мощный, рассчитанный компьютером скафандра импульс толкнул ее через провал пустоты к обезображенному ангару «Антея», где, накренясь, застыл посадочный модуль.

Когда магнитные подошвы скафандра наконец коснулись опаленного пола ангара, Эллис казалось, что она прожила целую жизнь, болтаясь в тошнотворной, пугающей бездне открытого космического пространства.

Но ее отчаянный прыжок был вознагражден — один из трех расположенных в днище посадочного модуля аварийных люков практически не пострадал, и она без особых усилий сумела открыть его и попасть на борт спускаемого аппарата.

Здесь было тесно, темно и тихо. Включив фонари гермошлема, Эллис отрегулировала фокусировку и, отсоединив фал, который тонкой нитью протянулся от черного провала изуродованной кормы к взломанному ангару, прошла по короткому коридору в рубку управления посадочным модулем.

Ее измученное сердце радостно дрогнуло, когда она увидела на темном пульте управления две изумрудные искры работающего резерва. Накопители модуля были полны. Он ждал своего часа, и вот этот час настал.

— ЭКаМ, модуль включен в бортовую сеть? — спросила Эллис, активируя пульт.

— Да, Эллис. Если ты прикажешь его компьютеру переключить питание на «Антей», то я получу необходимую энергию. Позже можно будет развернуть секции солнечных батарей, расположенных на обшивке «Антея», — обнадежил ее голос. — Мне нужен лишь первичный запас энергии для запуска основных систем корабля. Потом эти затраты будут восполнены.

— Сейчас ты получишь энергию, ЭКаМ… — пообещала она, нажимая затянутыми в гермопластик пальцами соответствующие сенсоры на пульте управления модулем.

— Эллис? — вторгся в ее сознание осторожный голос ЭКаМа.

— Да? — отозвалась она. — Я слушаю.

— Я нашел почти все звездные ориентиры. Положение звезд сильно изменилось. Но экстраполяция позволила опознать их.

— И что?! — Эллис напряглась. — Говори, ЭКаМ! — потребовала она.

— «Антей» находится в границах Солнечной системы, — доверительно сообщил голос. — Этот красный гигант, что висит за кормой, эволюционировавшее Солнце. Сейчас я наблюдаю Венеру и Землю, которые изменили свои орбиты. Меркурия больше нет. Его орбиту поглотила фотосфера Солнца… — Монотонный глас бортового кибермозга вдруг отдалился, словно уши Эллис заложило ватой…

Сказать, что это сообщение потрясло ее, — значит, не сказать ничего. Некоторое время она не могла ни говорить, ни дышать, словно ее парализовало.

Наконец Эллис медленно подняла голову в гермошлеме и, почему-то глядя в потолок модуля, спросила дрожащим, упавшим голосом:

— ЭКаМ, сколько же прошло времени?!

— По моим подсчетам, сделанным на основе изменения рисунка созвездий, — чуть больше трех миллиардов лет, — бесстрастно ответил он.

Ходовая рубка тонула в полумраке.

На пультах управления лениво перемигивались контрольные огни, складываясь в привычные геометрические узоры. Эллис сидела, облокотившись о наклонную навигационную панель, и задумчиво смотрела в расплескавшуюся на обзорном экране звездную бездну.

За два месяца, что прошли с момента ее пробуждения, многое изменилось как внутри корабля, так и в душе самой Эллис Хойланд.

Она уже оправилась от физического недомогания после долгого низкотемпературного сна, но ее лицо, вопреки хорошему самочувствию, еще больше похудело и осунулось, а под глазами залегли синеватые тени.